В рамках ІХ Международного фестиваля документальных фильмов «Кинолетопись », посвященному 65-летию Победы в Великой Отечественной войне

Открытый круглый стол на тему

«Культура мира – основная составляющая социокультурного прогресса»

25 апреля 2010 года

Тезисы

Елена Лещинская: Сегодня возникают дискуссии: насколько современны те прореживания, которые были во время войны? насколько нужна эта память сегодня людям? Есть когорта людей, которые отстаивают, что это уже устарело, не нужно, не важно, мы ведь живем без войны. Но отстаивание своих интересов, собственного достоинства – это задачи, которые стояли перед человечеством 60-70 лет назад и стоят сегодня. Изменились только формы противостояния.

…Сегодня противостояние в мире вышло на уровень идеологических противостояний. На сегодняшний день популярна мысль о том, что мы можем делать все, что угодно, жить в любых идеологических парадигмах, и это все жизнестойко, жизнеспособно, способствует прогрессу. Но исследования показывают, что это совсем не так. 

В нашей стране открыты двери для испытательных полигонов любых идеологических систем. В нас присутствуют все религиозные практики, которые есть в мире. Легально у нас открыты все экономические системы, психологические, военные. Мы можем постфактум говорить, когда работаешь с определенной группой людей, поглощенных идеологией, и видишь, что с этими людьми происходит.

Те идеологии, которые направлены на уничтожение какого-то класса людей, общности, они являются деструктивными, потому что социум целостный. Деструктивные и те идеологии, которые идут против деторождения. Есть такое понятие «информационная стерилизация» – идеология, направлена на раннюю сексуализацию, пользование контрацептивами. Самая популярная деструктивная идеология – анархическая: что хочу, то и делаю. Научно уже доказано, от зачатия и до 18 лет человек развивается закономерно. Есть определенные условия, которые должны быть выполнены. И если в этот период условие не выполнено, мы имеем дефект. Идеологии, которые настроены разрывать целостные процессы физиологического, социального и духовного развития ребенка – деструктивны.

В конечном итоге выход – чтобы человечество выходило не на адаптационные формы, приспособленчества, выживания, а на смысловые, то, что имеет смысл. Сегодня надо двигаться к современным способам осмысления и к современным предложениям, использованию эмоционального духовного багажа страданий, который пережил наш народ, именно для духовного продвижения.

…Общество целое и каждый из нас имеет свою функцию. Так же как есть организм и клетка. Здоровый социум – он целостный. Это условие жизни. Сегодняшний социум, как тело человека, которое наполнено вирусами, паразитами и прочим. Поэтому идеологии, которые основаны на изгнании какой-то когорты населения, они деструктивны, не дают результата. Для примера, террористы – жертвы деструктивной идеологии, деструктивного давления. Такую идеологию надо запрещать.

Людмила Авескулова: Когда в обществе зарождается агрессия, нужно рассматривать фактор условий, в котором зарождается сознание насилия. Бытие определяет сознание.

Виктор  Малахов: Если говорить о дне победы, создается общее настроение этого праздника. Память, которая будет нас возвращать к проблематике, от которой зависит идентичность нашего нравственного мира. Для каждого нового времени стоит вопрос: что мы обрели после победы, что мы утратили, и вопреки чему ми будем отмечать этот день? Я буду говорить о возможности примирения в конце концов.

Если говорить об утратах, то опыт послевоенного мира показал, что есть не только невосполнимые утраты. Есть утраты, которые не соизмеримы ни с какими человеческими уроками. О Холокосте когда-то было сказано, что самый главный урок Холокоста быть может состоять в том, что люди никогда не должны получать подобных уроков. И думаю, существует не одно событие двадцатого века, о котором можно было бы сказать то же самое. И наконец – вопреки чему отмечать День Победы? – Помнить о мире, о ценности мира.

Если говорить о современном мире, современных условиях, помнить о мире следует вопреки слишком распространенных у нас сегодня вещах, как например, вдохновение ненавистью, силой, преклонение перед мощью общества в втором исчезают индивидуальные человеческие голоса. И тут приходиться определятся. 

Если говорить о великой ценности мира, то мир не только желанная цель – это трудная работа и вместе с тем творческое человеческое состояние. Можно говорить, что каждое время рождает свой особый вид мужества – мужества поступка, гражданского неповиновения, мужества знания. Но мне кажется, для нашего времени чрезвычайно важное мужество – это мужество быть добрым, мужество быть на стороне ценностей мира!  …И если говорить о пределах возможной толерантности: что необходимо терпеть, что возможно терпеть и что терпеть нельзя? Такие пределы существуют в обществе и в каждом человеческом сознании.

Что такое война  и мир в смысле фундаментальных  человеческих установок, духовных установок, несмотря на девальвацию понятия  духовности. Является ли война темой культуры? Культура этимологически связана с таким понятием как уход, забота, выращивание, попечение. С того понятно, что для того, чтобы заниматься культурой, необходим, по крайней мере, мир. Война – это разрушение. Насилие – это то, что противоречит изначальному смыслу культуры.

Является ли война общением? Нет, поскольку общение  предполагает уважение к нашему собеседнику как равноправному. Во время войны мы друг друга насилуем, превращаем человека в вещь. Общение возможно только в условиях мира.

…Бороться с террором необходимо на этапе воспитания. Есть учителя, которые культивируют этот дух. Побеждать зло нужно не на поле боя, не насилием, а путем разумной организации воспитательных мероприятий.

Приходиться бороться побеждающую ныне идеологию прагматизма, поклонение деньгам. Этика, искусство, философия должны сохранять в себе возможность быть сегодня этикой, искусством, философией сопротивления к тому, что мы не можем принять в нашей современности и ради того, чтобы люди могли жить в мире.

…Безусловно, история человечества трагична и бывало так, что люди впоследствии этих встрясок открывали новые возможности, но только возможности, которые можно реализовывать в состоянии мира. В любой войне есть островки мира. Именно этот контекст злобности позволяет острее чувствовать и дорожить искорками мира, которые им даны. Именно адский контекст войны позволяет ощутить то благо, которым является мирное отношение в самых крохотных своих проявлениях. После войны, наверное, более естественно любить мир, чем любить мир после того, как проходят десятилетия после конца войны.

Лучше бы людей объединяла не война, а что-то другое. Возможен ли сегодня новый тип серьезности? Не прагматических человеческих отношений, который бы уже не выстраивался как контраст, противоположность к беде. Есть ли что-то такое, что может объединить современных людей, кроме мыслей о грозящей беде? Могут ли людей искренне объединить позитивные человеческие ценности?

Елена Лещинская: Надо понимать, что человеческая жизнь полна борьбой. Для человека зрелого видно, что сегодня мы живем в условиях не менее опасных и грозных, чем условия войны. Мы дожились до такого состояния, что есть угроза экологической катастрофы, духовного вырождения, умственного вырождения… Если сегодня будущая мама не уверенна на 100%, что пить и курить нельзя.  Если 30 лет назад 20% рождалось детей с дефектами, то сегодня 18% рождаются здоровыми. Мы сегодня находимся в таких же жестких условиях и надо становиться людьми. Потому что когда в тебя стреляют, ты проявляешься – либо ты человек, либо ничтожество, а сейчас в этой жизни для того, чтобы быть человеком, не обязательно рисковать жизнью. Нужно отказаться хотя бы от чего-то – взятки, лишнего удовольствия... Настало время человеку быть человеком и сейчас это намного сложнее.

Ваши разумные глубокие выводи мы должны доносить до людей. Но сейчас ми кино не снимаем… Проблема в том, что работники культуры не имеют социального заказа, мы не востребованы.

Людмила Михайлевич: Я снимала и ветеранов, и снимала людей на Западной Украине, которые в силу других условий принимали другие решения. И можно ли к многим людям предъявить претензии? И когда было примирение в Испании, я например, воспринимаю, что Украине необходимо понимание и тех, и других, чтобы не было противостояния. Я понимала тех героев, и тех.

Виктор  Малахов: Хотел бы сослаться на свой опыт. Регулярно читаю этику на Западной Украине в Острожской академии и Луганске и довольно тесно общаюсь со студентами. Разумеется, очень много различий на уровне политическом, социальном, религиозном. И те, и другие прекрасно понимают язык этических ценностей и те, и другие могут заинтересоваться проблематикой справедливости, любви, доброты, и те, и другие говорят о безнравственном состоянии нашей политической жизни. И начиная с универсальных этических категорий, знаю, что можно способствовать человеческому сближению.

Леонид Мужук: Философские понятия война и мир на телевидение, к сожалению, так и объединяются союзом «и». Телевидение как огромный институт PR-технологий прорабатывает все деструктивные концепции, не думая о том, что на первое место нужно ставить мир. Если работать по такой концепции, то человечество никогда не созреет к тому, что на первом месте должна стоять та основа жизни. Когда мировой капитал начнут вкладывать в сторону мира, тогда коромысло пойдет  в сторону мира и тогда, может, вообще не будет войны.

Людмила Авескулова: Культура мира – мировая концепция, ЮНЕСКО предложило ее рассматривать «от культуры войны до культуры мира». Мы, насколько это возможно, хотели бы обратить внимание человечество, чтобы не соединять понятия культуры и войны. Можно пользоваться технология, но соединяться войной то, что созидает – это подмена понятий. В контексте задач, которых мы поставили, хотели бы провести не один круглый стол для того, чтобы сформировать эту позицию и предложить ЮНЕСКО пересмотреть концепцию и рассматривать только, как созидать мир.

Николай Проданчук: В словарях есть около 400 определений понятий культура. Мы в «Лиге Культуры» попробовали дать свое определение, и в нем невозможно слово «война». Культура – система этических, эстетических и моральных ценностей народа, которая обеспечивает гармонию телесного и духовного ощущения человека в эволюционном или историческом контексте... Мир – это гармония, война никогда не может быть гармоничной, говорить о культуре войны невозможно.

Большинство понимают войну как уничтожение людей. Но сегодня есть как локальные войны, так и те, которые не приводят к сиюминутному уничтожению, это тарифная война, информационная. В каждой из них результат тот же – если не сиюминутное уничтожение человека, то со временем могут вызвать катастрофу всего человечества, необратимые процессы самоликвидации. До тех пор, пока человечество не вернется к основе своего существования – к гармонии, то тогда перспектив нет у человечества.

Людмила Авескулова: Когда мы рассматриваем начало войн, то война, в основном, за ресурсы, человек защищал их или отнимал. Мы горим о той проблеме, что сегодня идет основная война за человека. И все современные технологии, войны направлены на самого человека непосредственно.

Вера  Зоц: Первый тезис в пресс-релизе круглого стола – культура мира является ведущей идеей третьего тысячелетия. Надо признать, что это так, потому что от этого зависит выживание человечества. Как любая мировоззренческая идея – она многогранна и каждый ту или иную грань освещает и видит через свою деятельность, свою личную судьбу.

Как профессиональный педагог скажу: все начинается с  детства. В нашей школе мы сегодня занимаем линию обороны между нашим обществом и детьми. Мы говорим, что создали школу как территорию культуры. Многие наши семьи отказываются от телевизора. Мы не можем отвечать за то, что показывают по телевизору, какие игры предлагают в игровых клубах, что там можно услышать. Но решать эту задачу приходиться очень трудно, потому что нужно защищаться от того, что предлагает общество, во-вторых, трудно находить средства, которые бы нам помогали.

Понимая особенности  детского возраста, понимаем, что в  начале нужно дать понятие, что такое добро, забота, красота. Дети становятся старше и в подростковом возрасте человек, не переживший чувства романтики общения с природой, с друзьями он не получает тот витамин, без которого душа потом не разовьется. И вот находить эти витамины очень трудно. Что касается музыкального искусства, то мы используем продукты 60-70, в современном искусстве не можем найти единой строчки, чтобы каким-то образом приобщить детей к романтике. И вот эта обеденная социальная среда перед педагогами ставит такие задачи, что для многих они непосильны, поэтому они берут на себя задачу только обучения, а не воспитания. Хотя сегодня ситуация такова, что обучить ребенка до аттестата среднего образования можно не посещая школу, для этого достаточного технических средств и других возможностей, но обучить детей жить с людьми, в мире, обучить толерантности, словами это невозможно. Это школа как социальный институт может дать это ребенку.

Польза сегодняшнего круглого стола будет в том, что  каждый, в зависимости от того, каким  делом занимается, для себя поставить задачу : кто же, если не я?

Вчера я принимала участие в заседании комиссии по защите морали и там встал вопрос: а надо ли разрабатывать нравственные правила, кодекс учителя. И я сказала, что общество живет не только по юридическим законам. То, что мы сейчас на цивилизационных путях хотим научиться жить по законам – это хорошо. Но здоровое общество живет не только по юридическим законам – но и по нравственным, и мы их должны декларировать каждый и везде… Я вспомнила как в 8 классе стояла перед кодексом строителя коммунизма и мысленно проверяла: я соответствую ему или нет. Недавно посмотрела его и за исключением 3-4 пунктов, связанных с политическими вещам, это совершенно работающие мысли. А мы сегодня забрали и нечего не предложили подрастающему поколению. И этим нужно заниматься срочно.

Елена Завгородняя: На сколько соразмерны роль семьи и школы?

Вера  Зоц: Безусловно, все закладывается в детстве. Дети в школу приходят с определенными ценностями, даже если они не могут их вербализовать. И вряд ли кто-то сомневается, что мы воспитываем детей не столько словами, а тем, как мы живем. Поэтому все начинается в семье. Но у нас есть профессиональная ответственность, и мы должны что-то сделать там, где не сделала семья. Семья сегодня занимается социальным выживанием и в родителей на детей просто не остается времени. Сегодня очень большой пример аутисты, пропущено время, когда у ребенка должна формироваться речь, потому что с детьми не говорят, только телевизор, компьютер.

Нужны общественные акции, декларации ценностей, правил, по которым нужно жить. Это должно быть везде – в кино, книгах, на телевидение и в школах тоже. Тогда мы будем действовать объедененно, а не локально  в отдельных школах, семьях. 

Людмила Авескулова: Должна быть национальная концепция воспитания….

Каждый участник определяет ту проблему, которую мы выносим на заседания следующих круглых столов.

Яков  Каллер: Уже много лет занимаемся производством фильмов просветительского культурологического свойства. На фестивале представили ’Список Киселева’, который посвящен проблеме толерантности. Сегодня с одной стороны не довольны телевидением, давит экономика, но каждый сам выбирает для себя, что делать. Когда-то решил для себя, чтоб делать людей умнее, добрее, лучше. Никто сегодня не заставит меня делать программу, кто с кем пет, спит… Поэтому каждый может выбрать позицию для себя… Мы сами себя должны посвящать и направлять на хорошее и доброе, детей своих к этому подталкивать.  Надо бороться за то, чтобы было просветительское телевидение, понятно что надо делать развлекательные передачи, но преобладать должно просветительство. Проблематика: как сделать так, чтобы друг друга просвещать? Мы готовы предлагать передачи для показа на украинском ТВ, а у если вас есть свои – можем обмениваться.

Наталья Голубь: Количество и качество культурных проектов определяются цивилизациованостью общества.Проблемы у всех нас схожие, с кем бы мы не говорили – с украинцами, россиянами, другими постсоветскими странами. Если нет четкого контакта с Министерством культуры, трудно двигаться. Творческие люди заняли пассивную позицию, что мы пойдем и спросим: что нам делать в надежде на то, что нам подскажут путь и выход. А они и сами не знают, образованность и культура этих людей, желает лучшего. Нужно боятся не министра культуры, а культуру это министра. Поэтому нужно больше предлагать, настаивать. Вообще государство должно отчитываться перед народом о том количестве и качестве социально значимых проектов, которое оно воплотило. Нужно найти точки спорикосновения с министерстовм кульутры. Больше выпускать социальнозначимой продукции, которая может быть конкурентоспособна.

Людмила Авескулова: То есть диалог общественных институций с государственными структурами.

Людмила Александрова: Хотелось бы чтобы на следующем круглом столе мы обсудили проблемы творческой молодежи. Потому что закончив престижный вуз, став лауреатами кинофестивалей у нас есть фестиваль студенческих дебютных фильмов святая Анна но что потом и дальше очень часто эти люди не востребованы и эти проблемы стоит какая перспектива, какие формы реализации.

Валентина Ермолова: Были бы интересны темы – предел толерантности, как совместить толерантность к другой вере, другой идеологии, другому поведению человека, толерантность к геям, как противостоять разрушительным тенденциям? Было бы интересно принять участие в обсуждение на тему: Причины и следствия декультуризации мира.

Елена Завгородняя: Учитывая наше кризисное время, есть предположение прорваться в информационное пространство у нас есть тысячи фильмов, киножурналов, направленных на детскую аудиторию и которые воспитывают доброту, стремление к знаниям. И им можно найти форму подачи. программу.

Нина  Топишко: Нужно поработать с архивами и отобрать что нужно. Предложить свою концепцию, например, каналу Культура и пробиться во время, когда смотрят дети. Выходить с предисловием к тому, что покажут.

Светлана  Михайлова: Мы поднимаем темы документализма без берегов. Ездим по фестивалях и видим картину довольно печальную. На многих фестивалях даже не дают гран-при, настолько фильмы не совершенны, очень много сырых фильмов. Молодые люди смотрят на экран и видят беспрерывный поток сериалов и сами идут в этом потоке, не могут вырваться в другую категорию. Даже если есть таланты, то они с трудом прорываются.

Леонид Мужук: Мне один немец передал факт правды, как во время войны немецкие и советские солдаты встречались вместе и не говорили своим начальникам. Это фантастика? – спрашивал, а он крестился и говорил, что это наши солдаты так делали. Мы никогда не узнаем, что было тогда. Стереотипы, которые сейчас работают на уничтожение толерантности между нациями из старого советского кинематографа, и очень трудно уловить грань, где условная правда и где национальная правда, и где человеческая правда. Вот эту проблему, я бы хотел, чтоб мы обсудили.

Александр Вертевецкий: Мы имеем выбор – идти к Богу, или идти к Сатане, к светлому или к темному. Актуальный вопрос - воспитание, от которого зависит: будет мир или война. У меня есть фильм о воспитании и патриотизме и хотел бы, чтобы он стал темой обсуждения круглого стола.

Оксана  Чепелык: Что может быть реальным механизмом перехода от культуры мира в состоянии иллюзии к реальному миру?

Евгений Цимбал: Предлагаю для обсуждения социальную рекламу, чего нету на современном постмедийном пространстве. Слава Богу, в вагонах метро появились картинные галереи, фотоработы. Еще одна проблема – война вероисповеданий, секты и традиционные религии.

Людмила Авескулова: Круглый стол планируем проводить ежемесячно, актуализировать поставленные задачи, чтобы они стали предметом общественного резонанса и приносили плоды. 

fb     yt

Ми використовуємо файли cookie для покращення роботи сайту та оцінки використання його вмісту. Залишаючись на сайті Ліги Культури, Ви тим самим даєте згоду на використання нами файлів cookie.
Ok